МОУ СОШ №32 «Эврика-развитие»

Культура донских казаков в XVIII в

О жизни казаков в XVIII в. нам известно значительно больше, чем о более раннем периоде. Информация о культуре этого времени отражает как приверженность традициям, так и новые явления, сформировавшиеся в результате окончательного вхождения Войска Донского в состав России. Русская культура в этом столетии развивается в русле общеевропейских тенденций. Образование, литература, искусство, архитектура, тесно связанные прежде с церковью, постепенно обособляются от нее, обретая светские формы. Но религия и церковь сохраняют свое значение в обществе.

1. Благодаря строительству в самых удаленных уголках донского края храмов и часовен религиозная жизнь становится более упорядоченной. В 20-е гг. они появляются в станицах по Северскому Донцу, Среднему и Нижнему Дону.

К 1743 г. на донской земле действовало 105 церк­вей. Они сооружались на войсковые средства; в Черкасске при правлении для этого существовал особый фонд на ремонт и строительство храмов. Поощряя возведение церквей на деньги рядовых казаков, Войско освобождало на время станицу от воинской повинности, разрешало оставлять на мес­тах некоторые сборы и производить порубку отбор­ного леса.

Культовые здания были деревянными и в своем первоначальном виде практически  не сохранились; каменные почти не строились, так как строили дорого и требовали привлечения мастеров со стороны.

В память о тех временах стоит в станице Старочеркасской Воскресенский войсковой собор. Впер­вые храм был заложен по обету, данному казаками во время Азовского осадного сидения, и освящен в 1652 г. Однако он неоднократно горел (пожары 1670 и 1687 гг.) и восстанавливался. В соответствии с документами постройка каменного, точнее, кирпичного собора, завершена в феврале 1719 г. Он имел до 1744 г. три входа — западный, южный, северный. До начала 30-х гг. строилась колокольня. После пожара в 1744 г. храм восстанавливался частями (по приделам) и получил нынешний вид. Основной придел — Воскресенский - освящен в 1751 г.; к этому же времени приурочивают и доставку из Москвы пятиярусного иконостаса, включавшего, по разным данным, около 120 икон мастерской Егория Ивановича Грека.

В самом начале века церковь Войска Донского по-прежнему подчинялась непосредственно Москве - блюстителю патриаршего престола, позднее, с отменой патриаршества, — президенту св. Синода Стефану Яворскому. С 1718 г. происходит переподчинение Воронежской епархии, из которой на Дон стали присылать священников. Разногласия казаков и епископа в вопросах самостоятельности и главенство войсковой власти пытались устранить. Грамотой 1718 года Петр I запретил отлучение от приходов, переход с места на место и принятие без ве­дома митрополита священников. Это было наступлением на автономию церковной жизни казаков. Однако и во второй половине XVIII в. священно­служителей все еще судят «по своему обычаю на кругу», что означает их зависимость от казачьей общины.

Многочисленные пожары, в которых сгорали присылаемые из Москвы исправленные церковные книги, понижение статуса подчинения, наступление на демократические нормы жизни донских приходов, многочисленные запреты и предписания архиереев и многие другие причины приводили казаков в стан приверженцев «старой веры». И это не­смотря на то, что из Москвы шли грозные указы, требовавшие лишения староверов/доли при разделе царского жалованья. Ко времени правления воронежского епископа святителя Тихона Задонского (1763-1767) относятся сведения о том, что казаки изгоняют назначенных им священников и само донское духовенство «заражено» расколом. По данным консистории, к расколу принадлежало от 90 до 100 % жителей г. Черкасска, станиц Терновской, Нижне- и Верхне-Каргальских, Усть-Хоперской, Манычской, Цимлянской, Траилинской, Золотовской, Ведерниковской, Пятиизбянской, Кагальницкой, Быстрянской, Камышевской, Есауловской, Глазуновской, Кобылянской.

Епископ Тихон разработал стратегию борьбы со старообрядчеством, заключавшуюся в выявлении и замене священно- и церковнослужителей-раскольников, в миссионерской деятельности на Дону. Для этого была создана специальная комиссия. Казачья администрация всячески препятствовала ее работе, воспринимая политику Тихона как посягательство на свои права.

Священники были выборными и по сложении обязанностей возвращались в ряды казаков. Вместо жалованья они, наряду с другими, получали земельные паи. Естественно, что при таком положении власть станичного и войскового начальства ставилась выше архиерейской.

Войсковые атаманы Данила и Степан Ефремо­ы, Алексей Иловайский постоянно противодействовали воронежскому владыке и обращались с многочисленными прошениями в Синод и с жалобами в Военную коллегию. Военная коллегия запретила атаманам вмешиваться в дела духовного суда (1765 г.). Тем не менее конфликты продолжались.

Манифест Екатерины II от 1764 г., предоставлявший право свободно исповедовать старую веру при условии выплаты двойной подушной подати, спровоцировал как минимум два внутренних волнения (1765-1767 и 1792-1794 гг.).

Поскольку право на старообрядчество - «налог на бороду», как его иронически называли русские поэты - избавляло казаков от несения воинской и других повинностей, многие объявляли себя староверами. К началу 1765 г. таковых «обоего полу написалось до десяти тысяч душ». И хотя Сенат вскоре принимает решение о том, что на военнослужащих Манифест не распространяется (о чем казакам была прислана грамота), это не пресекло стремлений записываться в двойной оклад. Военная коллегия требовала от Войсковой администрации решительных действий. Карательные меры (наказание плетьми, заковывание в кандалы, «вырезывание ноздрей», ссылка на Нерчинские заводы) привели к бегству многих казаков за пределы Дона. Войсковая администрация из защитницы и сторон­ницы старообрядчества превратилась в яростного борца с расколом. Это явилось одной из причин разрушения былого социального единства казаков.

 2. В 1746 г. указом Елизаветы Петровны в Черкасске была открыта вой­сковая латинская семинария. В ней обучались дети священнослужителей и казаков. Среди изучаемых предметов — грамматика, арифметика, латинский язык и поэзия. Семинария не пользовалась поддер­жкой Войсковой администрации, и под предлогом того, что дом, в котором она размещалась, сгорел, в 1758 г. была закрыта. Воронежская епархия стремилась организовать перепись детей донских священно- и церковнослужителей для обучения их в Воронежской семинарии, но казачья администрация препятствовала этому. В 1766 г. Тихон Задонский добивается открытия в Черкасске духовного училища, в котором все предметы велись одним учителем. Содержание ему выделялось из платы священников и дьяконов. Училище просуществовало недолго и закрылось за отсутствием средств.

Екатерина II для упорядочения светского образования в 1786 г. утвердила Устав государственных народных училищ. В 1790 г. в Черкасске было учреждено малое народное училище. Учителя прибыли из Санкт-Петербурга. Руководил училищем сын войскового атамана А.И. Иловайского Петр Иловайский. Малое училище предусматривало двуклассное обучение по дисциплинам: чтение, письмо, арифметика, катехизис, священная история, русская грамматика и др. В 1793 г. училище приобретает статус главного: к действующим двум до­бавляется еще два класса, где к перечисленным предметам добавились история, география, геомет­рия, механика, физика, естественная история, гражданская архитектура. Впоследствии в планы стар­ших классов вошли иностранные языки (немецкий и французский) и основы сельского хозяйства.

Планы явно превышали физические и интеллектуальные возможности учеников. Казаки приобрели множество книг (138 наименований), приборов и различных наглядных пособий (готовальни, глобусы, геометрические формы, архитектурные чертежи, гальваническую машину, камеру-об­скуру). Это позволило создать хорошо оборудованные учебные кабинеты (физики, математики, есте­ственной истории).

При училище действовали и рисовальные классы. Их окончание давало право работать землемерами и топографами. Вообще же выпускники главного училища могли стать учителями младших классов, войсковыми писарями. С 1790 по 1795 г. курс обучения прошли 289 учеников, и это было явно недостаточно, чтобы удовлетворить потребности Войска.

Войсковая администрация всячески поощряла образование и образованность, поскольку окончивший курс получал большие преимущества в продвижении по службе.

В просвещении населения участвовали и направляемые на Дон медики-иностранцы. Они нала­живали обеспечение медикаментами, составляли рецепты лекарств, сопровождали Войско в походах. Среди них особенно выделяется выпускник Карловского университета в Праге, имевший степень доктора медицины и философии, Фридрих фон Лаутенбург. И все же это не устраивало Войсковую администрацию. Атаманы стремились создать медицинский штат из казаков.

 3. Столичный Черкасск в конце века в ли­це народного училища получил не только образовательное учреждение, но и культурный центр. В библиотеке, наряду с учебниками, находились ценные, а иногда и редкие книги - «Деяния Петра Великого» в 30 частях, «Краткая история российской торговли», сочинения историков - Н.М. Карам­зина и Д.К. Кантемира. Наряду с научной литературой в библиотеке нашлось место для поэзии А.П. Сумарокова, автора песен и трагедий, и лирика-сентименталиста И.И. Дмитриева.

В казачьих песнях XVIII в. находим перера­ботки поэтических текстов М.В. Ломоносова, Г.Р. Державина. Популярный в конце XVIII в. ро­манс композитора О.А. Козловского «Пчелка» на стихи Г.Р. Державина (1797 г.) превратился у ка­заков в шуточную строевую «Пчелочка златая»; идиллия М.В. Ломоносова «Венера» в песню-сценку «В островах охотник».

Первым научно-популярным сочинением, созданным на Дону, стало «Повествование о донских казаках» А.И. Ригельмана. Автор его был не исто­риком и писателем, а инженером-строителем и комендантом крепости св. Дмитрия Ростовского. Это сочинение можно назвать историко-литературным, поскольку в нем, наряду с фактами, подтверждаемыми документально, приводятся описания непосредственных наблюдений, рассказы очевидцев, высказываются собственные своеобразные суждения. В нем также прослеживается связь с ранее опубликованными источниками, например, с «Описанием Украины» Г. де Боплана. Книга А.И. Ри­гельмана написана в 70-е гг. XVIII в. и хотя впервые опубликована лишь в 1846 г., судя по простран­ным цитатам из нее, была хорошо известна авторам начала XIX в. - В.Д. Сухорукову и Е.Н. Кательникову.

В конце XVIII в. в издаваемые в столице России сборники народных песен попадает значительное число казачьих (сборники М.Д. Чулкова, В.Ф. Трутовского, Н.А. Львова). Составители некоторых из них пытаются изложить их с напевами («голосами»). В казачьих песнях XVIII в. нашли отражение события, в которых донцы непосредственно участвовали, - Булавинское восстание, война с Турцией, Семилетняя война, польское восстание. В сборниках В.Ф. Трутовского и Н.А. Львова это: «Что пониже было города Саратова», «Еще вниз то было по матушке Камышинке-реке», «Вниз по матушке по Волге» и модные «строевые» и плясовые - «Как на матушке на Неве-реке», «Земляничка-ягодка» и др. В новых маршевых песнях ощутимо влияние военной музыки и книжной поэзии.

Редкие исторические песни «Приутихли, приумолкли на Дону донские казаки» (об атамане Фроле Минаеве), «По край моря синяго стоял Азов город» вошли в сборник «Древних российских стихотворе­ний» Кирши Данилова. Сборник впервые увидел свет в 1804 г., но рукопись относится к середине XVIII в. Песни собраны неким Киршею Даниловым (Кирилой Даниловичем) по инициативе уральских маг­натов Демидовых.

Чрезвычайно важна была публикация казачь­их песен Н.А. Львовым - выдающимся деятелем культуры своего времени, членом Российской Академии наук и почетным членом Академии художеств. Благодаря высокому авторитету создателя, сборник через русских посланников попадает в Европу. Донские казачьи песни, таким образом, получили широкую известность и вызвали подлинный интерес.

На Дону, прежде всего в Черкасске, развивается профессиональное хоровое исполнительство. Каждый храм для богослужения должен был иметь хотя бы небольшой хор. Особенно знаменит был хор вой­скового Воскресенского собора.

Документы свидетельствуют, что уже в 30-е гг. в столице казачества был распространен стиль мно­гоголосного виртуозно-концертного пения, так на­ываемый партесный (от «партес» - голосовая партия). Произведения записываются незадолго до того введенной в России европейской нотацией, очень близкой к современной. В то время ее назы­вали «итальянскою нотою». Известно также о существовании в последней четверти века Войсковой певческой капеллы. Упоминания о ней имеется под 1776-1777 гг. Из документов мы узнаем о приглашении для работы в ней белгородских и воронежских регентов (дирижеров) и солистов. Основную же массу певчих составляли казаки.

 Капелла выполняла функции церковного и во­енно-церемониального хора одновременно, поэтому в ее репертуаре были полный круг богослужения и светские произведения. Из жанров упоминаются хоровые концерты, отличавшиеся сочетанием тем­бров мужских голосов - от «густых» басов до свет­лых дискантов мальчиков, контрастами плотности и громкости звучания. Первый профессиональный хоровой коллектив Дона во многом ориентировался на петербургскую Придворную певческую капеллу.

Достоверных сведений о существовании на Дону оркестров в XVIII в. нет. Военно-оркестровая му­зыка (сигнальная и маршевая), будучи с 1711 г. обязательной для русской армии, не могла не распространиться и на Дону.

В разных источниках находим сведения о бы­товании у черкасских жителей балалайки, варгана (губного органа - металлической скобы с вибрирующим язычком, зажимаемой зубами играющего) и рыле (колесной лиры). Если два первых инструмента, скорее, азиатского происхождения, то рыле (органиструм) — европейского. Звучание струн возникает благодаря трению приводимого в движение рукоятью колеса. Атаман М.И. Платов, державший при себе рылешника, следовал традиции царского двора, где в качестве придворных музыкантов (камергуслистов) служили и бандуристы, исполнявшие, в основном, народные песни.

Казачья старшина поощряла развитие изобразительного искусства. Оно было для них в первую очередь средством увековечивания своих образов и деяний.

В XVIII в. на Дону составляется целая галерея парадных портретов-парсун донских атаманов и их жен, императриц и членов царской семьи. Создателем и владельцем галереи, устроенной в собствен­ной усадьбе, был войсковой атаман Данила Ефремович Ефремов. Большая часть портретов анонимна—имен художников мы не знаем, но искусствоведы установили, что один из ранних портретов Д.Е. Ефремова создан иконописцем Киево-Печерской мастерской. Юный самородок, сын дьякона Андрей Жданов пишет в возрасте 16 лет (1790 г.) замечательный по мастерству «Портрет богатого казака» (позже юношу приняли в Императорскую Академию художеств). Новизна портрета состоит в том, что это не просто парадное изображение, докумен­тально воспроизводящее облачение, знаки отличия, регалии (как в портретах атаманов), но и попытка проникновения в состояние человека (то, что называют в искусстве портрета психологизмом). При сыне Д.Е. Ефремова — Степане Даниловиче - коллекция пополняется произведениями столичной школы. Портреты Елизаветы Петровны, Петра II, великой княгини Екатерины Алексеевны, Петра III, Анны Карловны Воронцовой кисти выдающегося русского портретиста А.П. Антропова появились после пребывания его в Петербурге с зимовой станицей в 1761-1762 гг. Антропов написал и портрет самого Степана Даниловича (находится в Русском музее). Коллекция донских портретов трудами реставраторов была возвращена к жизни и доступна для ознакомления в Новочеркасском музее истории донского казачества.

Источником воспитания художественного вкуса оставались донские храмы. Иконостас Воскре­енского войскового собора, созданный в мастерской Егора Грека в 1749 г., - один из лучших в России. Иконы дают представление о характере темперной живописи XVII в. Темпера - живопись красками на основе эмульсии из воды, яичного желтка и разведенного в воде клея, смешанного с маслом. Цвет и тон, свежесть красок в произведениях темперной живописи сохраняются дольше, чем в писаных маслом. Искусствовед В.В. Рязанов заметил, что сильной стороной иконостаса является учет особенностей пространственного восприятия зрителя (прихожанина). Фигуры верхних ярусов трактованы монументально и переданы насыщенными красным, синим и черным цветами. Особое внимание здесь уделено пластике движения, жестам. В нижних ярусах акцент сделан на декоративном строе, более заметна роль деталей среды, пейзажа.

Высоким мастерством отмечена резьба по дереву; изысканный растительный орнамент (мотив виноградной лозы) обрамляет иконы. Большой интерес представляет живопись хоров, выполненная маслом по доскам обшивки. Здесь размещено 35 композиций на сюжеты Ветхого и Нового заветов. В.И. Кулешов отмечает в живописи хоров мирское истолкование религиозных сюжетов (с обилием бытовых деталей), гармоничное сочетание цветов и убедительное композиционное решение.

Архитектурное решение каменных храмов Черкасска восходит в своих истоках к деревянному зодчеству. От срубных часовен и храмов они наследуют башнеобразную планировку и ступенчатое сочетание объемов (так называемый восьмерик на четверике). Воскресенский собор в плане образует рав­ноконечный греческий крест. Он имеет мощный цоколь из белого камня, в нижнем этаже которого находятся огромные сводчатые погреба (где раньше хранились всякие припасы и войсковой архив). Позже к храму была пристроена галерея («гульбище»), которая вписалась в стилистику куреней, так­же имеющих обходные галереи.

В духе русской архитектуры XVI-XVII вв. построена и шатровая колокольня.

В XVIII в. на Дону распространяются жилые дома на сваях или каменном цоколе - «подклете» (каменные низы и срубные верхи), а также целиком каменные. Как писал В.Д. Сухоруков, «в образе строения казаки подражали азиатцам». В дом вела высокая лестница, переходящая в «галдерею» (закрытый со всех сторон балкон). Нижний этаж, по В.Д. Сухорукову, «амшеник» (омшаник), использовался в качестве подсобных помещений. Курени XVIII в. не сохранились. В описаниях де Романо ничего не говорится о декоре жилищ; по-видимому, ажурные украшения появляются в XIX в.

В Черкасске осталось несколько каменных жилых зданий XVIII столетия. Одно из наиболее интересных - дом Жученковых. Он напоминает нам своеобразную крепость: толстые старые стены, узкие, скошенные внутрь окна нижнего этажа, защищенные коваными решетками. В доме находилась голландская печь, украшенная цветными изразцами.

Общий вид Черкасска начала XIX в. запечатлен на рисунке Н. А. Львова «На левом берегу Дона». По своим художественным достоинствам архитектура Черкасска не уступает самым богатым в этом отношении городам России и Украины.

Главная

Главная